Отборочный матч чемпионата Европы-2016 между сборными Сербии и Албании был прерван из-за вспыхнувших на белградском стадионе беспорядков. Такой исход был легко предсказуем: отношения двух стран безоблачными не назовешь, а на Балканах футбольные игры не раз заканчивались масштабными погромами. Достаточно сказать, что распад Югославии, в результате которого на балканском полуострове возникло несколько независимых государств, включая Сербию, тоже начался с футбольного матча.

Летучая провокация

Рассчитывать на то, что встреча сборных Сербии и Албании пройдет без происшествий, с самого начала было наивно. Худшие опасения знатоков балканских футбольных традиций полностью оправдались. Уже на 42-й минуте и без того довольно напряженный матч был прерван БПЛА (в просторечии — дрон) с привязанным к нему полотном с изображением карты Великой Албании и ликов албанцев, воплощавших эту идею с оружием в руках в течение последних 100 лет.

Реакция сербской сборной, доминировавшей в первом тайме, была предсказуемой — защитник Стефан Митрович ухватил провокационный баннер и «приземлил» дрон. Тут началось самое интересное: игроки сборной Албании попытались отнять у Митровича трофей. Футболисты пошли стенка на стенку, к драке подключились болельщики обеих команд. В итоге албанским спортсменам пришлось ретироваться в раздевалку, матч был прерван. Происходившее дальше можно охарактеризовать просто: хаос. Пока сербская полиция унимала разбушевавшихся фанатов, один из них умудрился прорваться в комментаторскую кабину откуда в прямом эфире, транслируемом на Сербию и несколько соседних государств, нецензурно обругал премьер-министра Александра Вучича.

Некоторые детали произошедшего дали пищу для размышлений любителям конспирологии. По официальной информации МВД Сербии, за управление дроном-флагоносцем (читай — за организацию провокации) был задержан родной брат премьера Албании Эди Рамы — гражданин США Олси Рама. За игрой сборных он наблюдал из VIP-зоны белградского стадиона, находясь всего в нескольких метрах от президента Сербии Томислава Николича и главы МВД Небойши Стефановича. Такое поведение гостя вряд ли добавит теплоты и без того не самым простым отношениям Белграда и Тираны. А ведь уже 22 октября в Сербию должен был приехать с первым за 70 лет визитом сам премьер Албании. Теперь же это мероприятие поставлено под вопрос.

Еще один нюанс: провал сербских служб безопасности (а по-другому случившееся назвать нельзя) произошел накануне визита в Белград президента России Владимира Путина. Остается только догадываться, что думает руководство Федеральной службы охраны РФ о работе сербских коллег, позволивших пронести в ложу, где находился глава государства, дрон. Дополнительные подозрения у сторонников теории заговора вызвало то, что посольство США и миссия ЕС в Белграде, не дожидаясь вопросов, очень быстро заявили о своей непричастности к случившемуся. Казалось бы, если они отношения к случившемуся не имеют, то зачем оправдываться?

Есть вопросы и к УЕФА. Эта организация разводит по разным отборочным группам сборные стран, находящихся в сложных отношениях (например, Армении и Азербайджана). Почему же это правило не было распространено на игру Сербии и Албании?

Никогда они не были братьями

Беспорядки на футбольных матчах, подпитываемые национальной неприязнью — дело для Балкан привычное. Напряжение между клубами Сербии, Хорватии и Боснии начало нарастать с 70-х годов ХХ века. Накануне распада Югославии уже ни один выезд фанатов сербских «Црвены Звезды» или «Партизана» в Сплит, Загреб, Тузлу или Сараево не обходился без инцидентов на национальной почве — будь то поножовщина в поездах, битье стекол у машин с белградскими номерами или обливание кипятком из окон проходящих по улице приезжих болельщиков (такие «фокусы» очень любили жители Сплита — родины знаменитого «Хайдука»).

Наиболее концентрированный выплеск национально-футбольной ненависти случился в апреле 1990 года, когда в гости к загребскому «Динамо» приехала белградская «Црвена Звезда». Эта игра вошла в историю под названием «матч ненависти». Надо сказать, что к тому моменту отношения двух республик уже были далеки от идеальных. К тому же на состоявшихся в Хорватии за пару недель до матча первых многопартийных выборах победила крайне правая партия ХДЗ, провозгласившая своей целью «окончательное решение сербского вопроса» и отделение от Югославии.

Копившееся в зрителях и игроках напряжение быстро вырвалось наружу: после обмена оскорбительными речевками, болельщики двух клубов сначала вступили в бой с полицией, а позже, смяв заслоны и переместившись на поле, между собой. Побоище продолжалось около часа. Хулиганы пускали в ход все, что попадалось им под руку — фаеры, отобранные у стражей порядка дубинки, выломанные из лавок на трибунах доски. Прекратить насилие удалось лишь когда к стадиону подъехали полицейские машины, оснащенные водометами. В результате беспорядков сотни человек получили травмы различной степени тяжести.

Примечательно, что массовая драка на загребском стадионе «Максимир» дала повод властям Хорватии устроить чистку среди сотрудников МВД: милиционеры-сербы были обвинены в нелояльности новым властям и уволены.

«Матч ненависти» стал прологом к разгоревшейся вскоре гражданской войне, закончившейся распадом Югославии. Многие активные участники этого конфликта вышли из среды футбольных хулиганов. Например, руководителем сербской «бригады», участвовавшей в «битве при Максимире», был Желько Ражнатович по прозвищу Аркан. Всего через год, когда между сербами и хорватами начнутся полномасштабные боевые действия, он создаст на базе своего фанатского объединения Сербскую добровольческую гвардию (известна так же, как «Тигры Аркана») — весьма боеспособное подразделение, просуществовавшее до 1996 года.

К слову, после окончания войны Аркан защитил диплом по теме «Подготовка игрока к матчу» и купил белградский футбольный клуб «Обилич». В 1998 году эта команда, в которую бывший полевой командир вложил значительные средства, выиграла чемпионат Югославии и добилась права выступать в европейской Лиге чемпионов.

Схожим образом обстояли дела и в противоположном лагере. Большая часть активных болельщиков загребского «Динамо» записалась в состав 1-й гвардейской бригады ВС Хорватии. По странному стечению обстоятельств эта бригада называлась так же, как и группировка Аркана — «Тигры».

После окончания всех балканских войн напряжение на спортивных соревнованиях с участием бывших врагов сохранялось, но в заметные массовые беспорядки перерастало лишь дважды. В первый раз — в 2003 году, когда во время встречи сборных Хорватии и Сербии по водному поло несколько сотен хорватов попытались скинуть в бассейн немногочисленную делегацию Сербии и Черногории (остановить их смогла только угроза применения оружия полицией).

Следующий эпизод имел место в 2008 году в боснийском городе Мостар. После победы сборной Турции над командой Хорватии в рамках чемпионата Европы по футболу боснийские мусульмане слишком бурно стали радоваться победе своих единоверцев. Их поведение вызвало гнев расстроенных поражением хорватов. Отношения между католической и мусульманской общинами города всегда были напряженными, так что футбольный матч стал лишь искрой, попавшей в бочку с порохом. Усмирить участников массовых беспорядков, избивавших оппонентов и громивших магазины, смог лишь полицейский спецназ, применивший спецсредства.

Жители стран, возникших после развала Югославии, до сих пор хорошо помнят ужасы гражданской войны и без особой приязни относятся друг к другу. Зачастую застарелая ненависть из года в год хранится под спудом и ждет подходящего момента, чтобы вырваться наружу. Так что не исключено, что следующий же футбольный матч между командами из этого региона начнется с националистических кричалок, а закончится досрочно из-за вспыхнувших на трибунах беспорядков.