Между нами, военными - Часть №2

Путинские бомбардировки стали причиной появления целого ряда антироссийских статей в американской прессе. 25 октября газета New York Times со ссылкой на сотрудников администрации Обамы сообщила о том, что российские подводные лодки и разведывательные корабли «агрессивно» действуют вблизи морских кабелей, по котором проходит основной поток мирового интернета — хотя, как было признано в самой статье, «пока нет данных» о каких-либо попытках со стороны России повлиять на трафик. За десять дней до этого газета New York Times опубликовала перечень вторжений России на территорию бывших советских сателлитов, а также назвала российские бомбардировки в Сирии «в некотором отношении возвращением к амбиционных военным шагам советского прошлого». В этой публикации не было сказано о том, что российская авиация действует в Сирии по приглашению правительства Асада, и в ней также ничего не говорилось о том, что продолжающиеся с сентября прошлого года бомбардировки американской авиации в Сирии проводятся без одобрения со стороны Сирии. В опубликованном в октябре в той же газете комментарии Майкла Макфола (Michael McFaul), посла Обамы в Москве в период с 2012 год по 2014 год, подчеркивается, что российские авиаудары направлены против «кого угодно, только не против Исламского государства». Количество антироссийских публикаций не сократилось после инцидента с самолетом авиакомпании Metrojet, ответственность за который взяло на себя Исламское государство. Мало кто в американской администрации и в средствах массовой информации задал себе вопрос о том, почему Исламское государство выбрало в качестве цели российский авиалайнер вместе с находившимися на его борту 224 пассажирами, если российская авиация наносит удары с воздуха только по позициям сирийских «умеренных».

Тем временем экономические санкции против России все еще действуют, а причиной этого, по мнению значительного количества американцев, являются военные преступления Путина на Украине. Кроме того, сохраняются санкции, введенные Министерством финансов США в отношении Сирии, а также против тех американцев, которые занимаются там бизнесом. В опубликованной в конце ноября в газете New York Times статье о санкциях вновь можно встретить старое и безосновательное утверждение о том, что действия Министерства финансов «подчеркивают определенный аргумент в отношении Асада и пытаются заставить Россию отказаться от его поддержки и что, несмотря на утверждение Асада о том, что он воюет против исламских фундаменталистов, у него симбиотические отношения с Исламским государством, позволяющие ему процветать, а самому сирийскому президенту держатся за власть».

Четыре ключевых элемента политики Обамы в отношении Сирии продолжают и сегодня оставаться без изменений:

требование о том, что Асад должен уйти;

никакая коалиция против ИГИЛ невозможна вместе с Россией;

Турция является верным союзником в войне против терроризма;

и, на самом деле, существует умеренные оппозиционные силы, которые Соединенные Штаты могут поддерживать.

Теракт в Париже, в результате которого погибли 130 человек, не изменил публичной позиции Белого дома, хотя многие европейские лидеры, включая Франсуа Олланда, выступают за более тесное сотрудничество с Россией и соглашаются более тесно координировать свои усилия и российскими военно-воздушными силами; имели место также разговоры о необходимости проявлять большую гибкость относительно временного графика отказа Асада от власти. 24 ноября Олланд прилетел в Вашингтон для обсуждения вопроса о том, как Франция и Соединенные Штаты могут более тесно взаимодействовать в борьбе против Исламского государства. На совместной пресс-конференции в Белом доме Обама сообщил следующее: он и Олланд согласились с тем, что «российские удары против умеренной оппозиции лишь укрепляют режим Асада, жестокость которого и способствовала созданию» Исламского государства. Олланд не стал заходить так далеко, однако он сказал, что дипломатический процесс в Вене «приведет к уходу Башара Асада и что необходимо создать правительство национального согласия». На этой пресс-конференции ничего не было сказано о значительно более важном тупике между этими двумя политиками по вопросу об Эрдогане. Обама защищал право Турции на охрану своих границ; Олланд отметил, что Турции необходимо «в срочном порядке» предпринять действия, направленные против террористов. Советник Объединенного комитета начальников штабов сказал мне, что одной из главных целей Олланда было попытаться убедить Обаму присоединиться к Евросоюзу и сделать совместное заявление по поводу войны против Исламского государства. Обама ответил отказом. Европейцы специально не обратились к НАТО — Турция является членом этого альянса — относительно подобной декларации. «Турция является проблемой», — подчеркнул этот советник Объединенного комитета начальников штабов.

Асад, естественно, не согласен с тем, что какая-то группа лидеров должна решать вопрос о его будущем. Имад Мустафа (Imad Moustapha), который сегодня является сирийским послом в Китае, ранее был деканом факультета ИТ Дамасского университета, а также близким помощником Асада, а затем был назначен послом Сирии в Соединенных Штатах, где он проработал семь лето. Как говорят, Мустафа продолжает оставаться близким к Асаду человеком, и можно верить тому, что он отражает точку зрения своего президента. Он сказал мне, что для Асада оставить власть означало бы капитулировать перед «вооруженными террористическими группировками» и что его министры в правительстве национального единства — как это предлагается европейцами — будет считать себя обязанными тем иностранным силам, которые их назначат. Эти силы могут напомнить новому президенту о том, что «они с легкостью способны заменить его, как они сделали это с его предшественником… Асад находится у власти по воле народа: он не может уйти только потому, что исторические враги Сирии требуют его отставки».

Мустафа также затронул вопрос о Китае, союзнике Асада, который, как говорят, пообещал предоставить более 30 миллиардов долларов на послевоенное восстановление в Сирии. Китай также проявляет беспокойство по поводу Исламского государства. «Китай рассматривает сирийский кризис с трех точек зрения, — сказал он. — Для него важными факторами являются международное право и легитимность; глобальное стратегическое позиционирование, а также деятельность джихадистских уйгурских группировок в провинции Синьцзян на дальнем западе Китая. Синьцзян граничит с восемью государствами — с Монголией, Россией, Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Афганистаном, Пакистаном и Индией — и, с точки зрения Китая, эта провинция выполняет функцию канала для распространения терроризма во всем мире, в том числе в Китае. Многие уйгурские боевики, находящиеся в настоящее время в Сирии, являются членами Исламского движения Восточного Туркестана — ориентированной на насилие сепаратистской организации, целью которой является создание исламского уйгурского государства в Синьцзяне. «Тот факт, что турецкая разведка помогает им добраться до Сирии через Турцию, вызывает огромную напряженность в отношениях между китайской и турецкой разведками, — отметил Мустафа. — Китай обеспокоен тем, что роль Турции в поддержке уйгурских боевиков может быть расширена в будущем, а Турция начнет реализовывать турецкую повестку в Синьцзяне. Мы уже предоставляем китайской разведке информацию относительно этих террористов, а также о том, каким образом они попадают в Сирию».

Озабоченность Мустафы нашла свой отзвук в позиции одного вашингтонского аналитика в области внешней политики, который внимательно наблюдает за передвижением джихадистов через Турцию в Сирию. Этот аналитик, к мнению которого обычно прислушиваются высокопоставленные правительственные чиновники, сказал мне: «Эрдоган доставляет уйгуров в Сирию по специальным маршрутам, тогда как его правительство проводит агитацию в поддержку их борьбы в Китае. Уйгурские и бирманские террористы, скрывающиеся в Таиланде, каким-то образом получают турецкие паспорта, после чего их самолетами доставляют в Турцию, а затем в Сирию». Он также рассказал о существовании еще одной «крысиной тропы» для уйгуров — по существующим оценкам, общее количество перевезенных на ней уйгуров может составить от нескольких сотен до нескольких тысяч, — она ведет из Китая в Казахстан, затем в Турцию, а потом уже в находящуюся под контролем ИГИЛ территорию Сирии. «Американская разведка, — отметил он, — не получает хорошую информацию об этой активности, поскольку эти инсайдеры не довольны проводимой политикой и не разговаривают с ними». По его словам, «нет уверенности» в том, что чиновники, ответственные за формулирование политики в отношении Сирии в Госдепартаменте и Белом доме, это понимают. По оценке октябрьского номера еженедельника IHS-Jane’s Defence Weekly, с 2013 года в Турцию приехали пять тысяч потенциальных боевиков из числа уйгуров, и примерно две тысячи из них перебрались в Сирию. Мустафа сказал, что, по его информации, в настоящее в Сирии находятся «около 860 уйгурских боевиков».

Растущая озабоченность Китая относительно уйгурской проблемы, а также ее связь с Сирией и Исламским государством находятся в центре внимания Кристины Лин (Christina Lin). Она является ученым и десять лет назад она занималась Китаем, работая в Пентагоне при Дональде Рамсфельде. «Я выросла на Тайване и пришла в Пентагон как критик Китая, — сказала мне Лин. — Я занималась демонизацией китайцев и представляла их как людей идеологизированных и далеких от совершенства. Однако с годами я видела, как они начали открываться и развиваться, и тогда я стала менять свои оценки. Я рассматриваю Китай как потенциального партнера в противостоянии различным глобальным вызовам, особенно на Ближнем Востоке. Существует много мест — Сирия одно из них, — где Соединенные Штаты и Китай могут сотрудничать при решении вопросов, относящихся к безопасности и противодействию терроризму». Несколько недель назад Китай и Индия, бывшие врагами во время холодной войны, и ненавидевшие, по ее словам, друг друга больше, чем Соединенные Штаты, провели серию контртеррористических учений. Сегодня и Китай, и Россия хотят сотрудничать с Соединенными Штатами по вопросам борьбы с терроризмом". По мнению Китая, уйгурские боевики, добравшиеся до Сирии, проходят под руководством Исламского государства подготовку по технике выживания, и делается это для того, чтобы помочь им тайно вернуться в материковый Китай для организации там в последующем терактов, отмечает Лин."Если Асад потерпит неудачу, — отметила Лин в опубликованной в сентябре статье, — «то джихадистские боевики из российской Чечни, из китайской провинции Синьцзян и индийского Кашмира обратят свои взоры на домашний фронт для продолжения джихада, а поддержку им будет оказывать обладающая хорошим обеспечением сирийская оперативная база, расположенная в самом центре Ближнего Востока».

Генерпал Демпси и его коллеги из Объединенного комитета начальников штабов не афишировали свое несогласие по бюрократическим каналам и сохранили свои посты. Однако генералу Майклу Флинну сделать это не удалось. «Флинн навлек на себя гнев Белого дома, поскольку он настаивал на том, чтобы говорить правду о Сирии, — подчеркнул Патрик Лэнг (Patrick Lang), отставной армейский полковник, проработавший почти десять лет в качестве старшего офицера гражданской разведки Разведывательного управления Министерства обороны. «Он думал, что правда лучше всего, и за это они его выгнали. Он не хотел молчать». Флинн сказал мне, что его проблемы выходили за рамки Сирии. «Я перетряхнул многое в Разведывательном управлении — и занимался серьезными делами, а не разного рода пустяками. Это была радикальная реформа. Я понимал, что гражданское руководство не хочет услышать правду. Я пострадал за это, но с этим у меня все в порядке». В своем недавнем интервью журналу Der Spiegel, Флинн прямо высказался об участии России в войне в Сирии: «Мы должны конструктивно работать с Россией. Нравится нам это или нет, Россия приняла решения присутствовать там и предпринять действия военного характера. Русские уже там, и это радикальным образом изменило всю динамику. Поэтому нельзя сказать, что Россия плохая и что русские должны вернуться домой. Этого не произойдет. Надо трезво смотреть на вещи».

Мало кто в Конгрессе США разделяет подобную точку зрения. Одним из исключений является Тулси Габбард (Tulsi Gabbard) — она демократ из штата Гавайи и член Комитета по делам вооруженных сил Палаты представителей, два раза она служила на Ближнем Востоке в качестве майора Национальной гвардии сухопутных войск. В интервью телекомпании CNN в октябре она сказала: «Соединенные Штаты и ЦРУ должны прекратить это незаконную и контрпродуктивную войну с целью свержения правительства Асада в Сирии, и вместо этого следует сосредоточить усилия на борьбе против исламистских экстремистских группировок».

«А вас не беспокоит то, что режим Асада является жестоким, он убил, по меньшей мере, 200 тысяч или даже 300 тысяч своих собственных людей?» спросил ее корреспондент.

«Те вещи, которые именно сейчас говорятся об Асаде — это то же самое, что говорилось раньше о Каддафи, это те же самые вещи, которые говорились о Саддаме Хусейне теми людьми, которые призывали Соединенные Штаты… свергнуть эти режимы… Если это случится здесь, в Сирии, то мы окажемся в ситуации намного более неприятной — преследования представителей религиозных меньшинств и христиан в Сирии будут более жесткими, а наши враги станут сильнее», — сказала она.

«То есть вы считаете, что российское военное участие в воздухе и иранское на земле — все это, на самом деле, идет на пользу Соединенным Штатам?» спросил корреспондент.

«Их действия направлены на то, чтобы победить нашего общего врага», — ответила Габбард.

Габбард позднее сказала мне, что многие ее коллеги в Конгрессе — демократы и республиканцы — в частном порядке благодарят ее за ее откровенные высказывания. «Есть много людей среди широкой общественности и даже в Конгрессе, которые нуждаются в том, чтобы им ясно объяснили эти вещи, — сказала Габбард. — Однако это сложно сделать, когда вокруг так много обмана. Правда не выходит на поверхность». Для политика это необычно — бросать прямой вызов внешней политике своей партии, да еще делать это публично. Для людей посвященных, имеющих доступ к секретной информации, подобного рода открытые и критические выступления могут означать конец карьеры. Информированное несогласие может быть передано с помощью доверительных отношений между журналистом и людьми посвященными, инсайдерами, однако почти всегда это происходит без прямых ссылок. Однако инакомыслие существует. Давно работающий консультант Объединенного командования спецопераций не смог скрыть своего презрения, когда я спросил его относительно его взглядов по поводу политики Соединенных Штатов в отношении Сирии. «Решение сирийской проблемы находятся прямо перед нашим носом, — сказал он. — Главной угрозой для нас является ИГИЛ, и все мы — Соединенные Штаты, Россия и Китай — должны работать вместе. Башар останется на своем посту, а после того, как ситуация в стране стабилизируется, будут проведены выборы. Другого варианта нет».

Непрямой путь военных к Асаду перестал существовать после отставки Демпси в сентябре. В июле, за два месяца до вступления в должность, его преемник на посту главы Объединенного комитета начальников штабов генерал Джозеф Данфорд (Joseph Dunford), давал показания перед членами сенатского Комитета по делам вооружений. «Если вы хотите говорить о нации, которая может представлять смертельную опасность для Соединенных Штатов, то я должен буду указать на Россию, — сказал Данфорд. — Если вы посмотрите не ее поведение, то оно не может не вызывать тревогу». В октябре Данфорд, уже как глава Объединенного комитета, осудил российские бомбардировки в Сирии, и, выступая перед тем же комитетом, он заявил, что Россия «не ведет борьбу» против ИГИЛ. Америка, сказал он, должна «работать с турецкими партнерами для обеспечения безопасности северных границ Сирии», а также «делать все возможное для того, чтобы проверенная сирийская оппозиция — то есть, «умеренные» — могли бороться с экстремистами.

Обама в настоящее время имеет более уступчивый Пентагон. Больше не будет косвенных вызовов со стороны военного руководства в отношении его политики, основанной на презрительном отношении к Асаду и поддержке Эрдогана. Демпси и его коллеги продолжают оставаться озадаченными продолжающейся публичной защитой Эрдогана со стороны американского президента, хотя американское разведывательное сообщество имеет против него весьма веские аргументы. Их удивляет также то, что Обама в частном порядке это признает. "Мы знаем, что мы делаем с радикалами в Сирии, — сказал президент главе разведывательной службы Эрдогана в ходе напряженной встречи в Белом доме (об этом я уже рассказал 17 апреля 2014 года на страницах London Review of Books). Объединенный комитет начальников штабов и Разведывательное управление Министерства обороны постоянно информировали руководство в Вашингтоне о угрозе со стороны джихадистов в Сирии, а также о Турции, которая их поддерживает. К этому посланию никто так и не прислушался. Но почему бы не сделать этого?

Источник.