Дневник из Донбасса: Расскажу правду, как мы тут живем

После исторической встречи «нормандской четверки» в Минске для жителей Донбасса наступило время ожиданий и надежд. Нет, это еще далеко не мир. Но люди вдруг выдохнули и оглянулись назад: как же они пережили этот страшный смертельный год войны? Действительно, как?

Записки донецкого корреспондента "Комсомольской Правды", которые она вела в соцсети все это время.

«Не дай Бог нам того же, что в Луганске»

Ладно. Расскажу правду, как мы тут на самом деле. Честно говоря, я не очень хочу об этом говорить, но, судя по комментариям, подавляющее большинство думает, что а) никого в Донецке не осталось - героев выискиваю с большим трудом; б) а чего там не так с тем Донецком - все работает, дети учатся, газ-вода-тепло-свет - в наличии. Ну бахает где-то там, ну и что? Вон сами пишут, что не боятся. Тут я в растерянности. С одной стороны - ни буквы не соврала, именно так мне люди и рассказывают, правок - минимум, с другой - людей, понимающих, чего нам стоит вот этот обычный быт, - только в Донбассе и найдешь.

Прочитала у блогера из Луганска, там началось нечто невообразимое, верить этому не хочется. Он пишет, что уже трупы на улице становятся привычным зрелищем, что, прожив 40 лет в городе, только узнал, где морг. Но в то же время пишет: «Чем больше они стреляют, тем меньше хочется менять привычный уклад жизни». Полностью с ним согласна. Другого уклада-то, кроме мирного, мы и не знаем, просто усилий, чтобы его обеспечить, надо прикладывать больше. Я вот по долгу службы общаюсь со многими дончанами. Их жизнь не очень-то изменилась. Но если полгода назад это даже не вызывало… А ничего это не вызывало, ну живут и живут - дом-работа-дети-стирка-готовка, что тут такого? Сейчас же вызывает восхищение! Я-то уж точно знаю, чего им это стоит. И да. Не дай бог нам того же, что в Луганске.

«Все до единого были уверены - Донецк бомбить не станут»

Чего-то вспоминала, как все начиналось. Весь май затаив дыхание следили за Славянском. Созванивались с родственниками, знакомыми, не верилось, что вот так в маленьком городе палят из тяжелой артиллерии! Это как? Помню июньские разговоры в курилке. Все, ну все до единого были уверены - Донецк бомбить не будут. Точка. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Уверенность была стопроцентная: не-бу-дут, не паникуйте. Тем не менее все видели, сколько техники понагнали к Донецку, спрашивается - зачем? Это очень нервировало, понятно. Донецк стремительно пустеет, накатывает жуть. Убеждаешь себя, что все уехали в отпуск. Но все хорошо - бомбить не будут! От дурачье слепое мы тогда были. Видишь, как оно обернулось…

Каждый раз после чего-то страшного - Одесса, горсовет в Луганске, аэропорт 26 мая, убитые дети - почему-то кажется: это все! Теперь уж точно будет мир! Не знаю, откуда это чувство. Наверное, из детства. Вазу разбила, например. Что делать! Сейчас родители придут! Так и сидишь, ждешь наказания. Пришли. Отхватила. Теперь все самое страшное позади. Так и тут. Почему-то кажется, что, увидев деяние рук своих, люди просто обязаны задуматься и сделать выводы и раскаяться. А как по-другому? Я? Это я убил эту семилетнюю девочку? Господи, что ж я наделал? Как теперь вымолить прощение-то? Как я жить теперь буду? Ну как-то так. Зато виновники живы, и никто больше не умрет. Наверное, я наивно и сумбурно излагаю, но откуда тогда это чувство, что после трагедии должно быть тихо хоть какое-то время, отдышаться, похоронить, пережить, собраться с силами. И если вначале подсознание рассчитывало, что все, теперь всегда будет мир, то сейчас - ну хоть неделю, хоть пару дней дайте отдышаться-то.

«Сканирую пространство, как в «Терминаторе»

Точно не скажу когда, но еще летом вся я переключилась в режим «на стреме». Помню, что впервые начала сканировать пространство на ежесубботнем детском празднике перед супермаркетом. Двери в «Караван» уже были оклеены скотчем, слышны постоянные, но еще глухие бахи. Стояла, смотрела на резвящуюся малышню и думала, что это все-таки опасно - такое скопление детей, и все время сканировала территорию вокруг. То есть буквально, как в «Терминаторе», - постоянно с характерным скрипом перемещающийся по пространству сканер, черно-белое изображение, «опасность» мигает красным кружком и берется в красный прицел. Вдруг самолет? Вдруг бомбить начнут? Мысленно проложила маршрут до ближайшей «безопасности». Единственная опасность, на которую я «сдетонировала», - подросток в защитной футболке, типа военный. Вот с того дня, помимо воли, «на стреме» всегда.

Потом бахи стали приближаться. Сначала дальние, потом все ближе и ближе. В какой-то день начали дрожать стекла. Появилось неконтролируемое желание держать все под контролем. Почему-то я думаю, что это может спасти меня и дочь. Поэтому сутки напролет готова нажимать клавишу «обновить» на сайте «Обстановка в Донецке», вдруг кто-то успеет сообщить: «Заперевальная - бегом с открытой местности!» Заперевальная - улица, где мы пока еще живем.

Поэтому же, зная все правила безопасности, подхожу к окну смотреть, откуда бахает. И все подходят. Состояние «на стреме» со временем только усиливается. То есть живешь в постоянном тонусе, готова бежать, падать, прятаться, глаза, как у мухи, сектор обзора 360 градусов. Помню непонятное ощущение, когда на несколько дней все стихло. День на третий, кажется, подсознание дало команду - можно расслабиться, «сканер» перегрузить. И вот тут я почему-то расплакалась. Шла и хлюпала носом, сама не понимая, чего это я вдруг? Оценила, как же здорово, когда просто тихо, без раскатов. Тишина продлилась недолго. Бахать начали с утроенной силой, и все сразу вернулось в тонус.

Еще одно открытие - в экстренных ситуациях у меня включается «автопилот». Сегодня пережили страшную ночь! Было очень громко! Ночь вместе с дочкой просидели в ванной. Она спала у меня на руках, я старалась не паниковать, чтобы не пугать ребенка и изо всех сил молилась как могла. Утром, когда все стихло, вернулись к обычным делам. Вдруг в ванной упал тазик. Следующий осознанный момент: я, накрыв собой Майку, каким-то образом оказалась в коридоре. Промежуток между «бах!» и голосом Майки где-то подо мной: «Мама, мы во что сейчас играем?» - не помню совершенно. Как отползла в коридор - провал.

«Ненавижу тех, кто выбивает ковры»

Инстинкт самосохранения вообще очень интересная вещь. С началом войны подсознание напрочь отказывается идентифицировать знакомые с рождения звуки. Например, газовая колонка. Она шумит. Она всегда шумела с момента покупки, все восемь лет. Уже два месяца я почему-то уверена, что это шумит самолет.

Или вот еще пример: все у нас знают, если слышишь свист, то есть еще несколько секунд, которые растягиваются, как в замедленной съемке, чтобы подыскать себе убежище. Если слышишь шорох, поздняк метаться - уже ничего не успеешь. Сняла наушники, услышала шорох, мысленно попрощалась со всеми. Оказалось, дождь.

В ужас вгоняют теперь практически все знакомые звуки: щелчок смятой и вдруг распрямившейся пластиковой бутылки, упавшая этажом выше палочка или стул у старенькой бабушки (она всегда их роняет), хлопнувшая в подъезде чья-то дверь (это вообще стало кошмаром, потому что дает вибрацию), открываемые и закрываемые окна, решительно все в городе ненавидят выбивающих ковры.

Мотоциклы и мопеды, стиралка, когда начинает отжим, сейчас добавились падающие сосульки и ветер. Даже обычная легковушка, кои каждый день ездит мимо окон на протяжении 12 лет, что я живу в этой квартире, как легковушка идентифицируется не сразу. Недавно шла через переход, сверху прогрохотал трамвай, характерно завибрировал потолок - оглянулась и увидела такие же испуганные напряженные лица вокруг. Потом, когда до всех дошло, что это всего лишь трамвай, все заулыбались, стали сетовать на нервы.

Пару слов о самом страхе. Это не то, как обычно вздрагиваем от резкого звука. Это как, когда видим, что ребенок, например, залез на окно, бежит к проезжей части за мячом, вот-вот дотянется до розетки или кипятка. Все же знают этот ужас, когда вселенная сжимается до размера грецкого ореха где-то в солнечном сплетении? Ну вот так теперь реагирую на все звуки и на бахи. А если бахов нет, то это ожидание чего-то ужасного. Летом получалось отвлечься, сейчас - нет. Если получается, то ненадолго.

НЕНАВИЖУ ВЕЧЕРА! Летом хоть темнело поздно, сейчас - мало того что громче бахает, еще и темнеет быстро. Днем еще ничего, не так страшно - работа, заботы, люди, общение. Вечера просто невыносимы. Постоянно прислушиваешься. Всегда. Просыпаюсь даже от дальних бахов и слушаю, вздрагивая от каждого звука. Читаю сайт «Обстановка в Донецке», ощущение общения хоть как-то отвлекает.

Я вот думаю, сижу тут, трясусь, как осиновый лист, а ведь я живу в «безопасном» районе. И я человек в общем-то с устойчивой психикой, относительно молодая и в принципе здоровая. Что чувствуют люди в «опасных» районах, пожилые и с расшатанными нервами? И они тоже ходят на работу, воспитывают детей, живут, в общем.

«Тот снаряд, который убьет, не услышишь»

Вы держали в руках осколок от снаряда? Нет? А я сегодня подержала. Маленький. Размером с мой палец. Маленький, но ОЧЕНЬ тяжелый. По виду чем-то напоминает разлом халвы - много неравномерных слоев и все края острые, как бритва. Почему-то часто вспоминаю этот кусок металла, когда обнимаю свою спящую, пахнущую карамельками Майку. Ужас, не дай бог, что такой кусочек может натворить. Теперь сплю только с ней. С началом бахов просто подвигаюсь ближе, обнимаю, чтобы или схватить и бежать, или чтобы спасти, или чтобы вместе… Гоню эти мысли всегда. И это притом что все здесь в курсе: тот снаряд, который убьет, не услышишь. Если слышишь, значит, летит в сторону. О том, что каждый бах чье-то горе, - лучше не думать, иначе совсем свихнешься.

Совсем не получается расслабиться. Даже когда тихо. Шея, плечи, грудная клетка и пресс сведены и напряжены. Когда-то эзотерики научили расслабляться: мысленно «сканируешь» тело и там, где напряг, например, плечи, делаешь глубокий вдох и выдох как бы через плечи. Раньше срабатывало безотказно, сейчас на минуту-две максимум. Потом опять все сводит. Режим сна примерно такой: не спать, сколько можешь, чтобы успеть спастись. Уснуть под утро, когда уже просто вырубаешься. А там утро - и уже не страшно.

«На войне атеистов нет»

Абсолютно верно, что на войне атеистов нет. Вот я, например, дитя СССР, точно могу сказать, что тогда никто не верил. СССР нет, и все вдруг поверили. Как-то не очень хорошо получается. Но сейчас не об этом. Я не верила. И не стеснялась об этом говорить. С уважением ко всем конфессиям и чужим чувствам. Но чтобы сама - нет. А тут вот выучила две молитвы. Окрестила ребенка. Постоянно нужны подтверждения, что все будет хорошо. Хорошо равно живы. Даже к астрологу сходила. У многих появились какие-то талисманы. Думаете, не знают, что брелочек ни от чего не спасет? Еще как знают! Но у всех есть потребность верить. Хоть в Бога, хоть в мишку, хоть в сердечко. Особенно трогательно выглядят приклеенные на окна образом на улицу иконы и кресты из бумажного скотча.
А я сейчас снова прочитаю молитву, уложу дочь. Я произнесла уже столько слов обращения к Богу, что наконец он должен меня услышать.