Чем закончится война в Сирии: прогноз экспертов

Из репортажа Телеканал «ЗВЕЗДА» 

 

О событиях в Сирии и, в частности, об участии российской группировки ВКС в противостоянии с ИГ можно подробно узнавать из новостей по несколько раз в день. И об успехах сирийской правительственной армии, которая при эффективной поддержке с воздуха нашей авиации наконец-то начала продвижение вперед, тоже доподлинно известно. Сейчас ведется наступление в районе Алеппо, где сирийская армия совместно с иранскими и ливанскими союзниками столкнулась с боевиками-исламистами в 12 километрах от этого города. Одна из основных задач – ликвидация анклавов исламистов, оставшихся внутри подконтрольной территории, и установление прямого автомобильного сообщения между главными городами Сирии: Алеппо, Хомсом, Дамаском и Латакией.

Говорить сейчас о каких-то кардинальных изменениях во время военных действий достаточно сложно. Да, присутствуют определенные тактические успехи, но при этом отмечается низкий темп продвижения вперед сирийской армии. Заявлять о каком-то блиц-криге пока никто не спешит. Ни сами сирийцы – сторонники президента Башара Асада, ни тем более российские военные. Понятно лишь одно: в Сирии наша база задержится надолго.

 

Определенную конкретику внес президент России Владимир Путин, который подчеркнул в своей оценке участия в операции российских военнослужащих, находящихся в Сирии по официальному приглашению законного президента этой страны следующее: «Она имеет строго заданные рамки, авиация и другие средства применяются исключительно по террористическим группировкам. Есть также временное ограничение – на срок проведения сирийскими войсками наступательных операций против террористов». Впрочем, какие-либо более серьезные прогнозы на более долгосрочную перспективу наш президент предпочитает не делать. Ближний Восток, как любой Восток в мире, крайне непредсказуем.

 

Но вот небольшой нюанс. Если до начала российского участия в борьбе с ИГ на территории Сирии все прогнозы по этой стране предполагали лишь хаос и дальнейшую эскалацию исламизма на весь регион –Ближний Восток и Северную Африку, – то сейчас даже самые пессиместичные прогнозы сменили тональность. Образно говоря, для Сирии нарисовали пусть и отдаленный, но все-таки свет в конце тоннеля. И совершенно очевидно, что подтверждается экспертными мнениями, что именно участие российских ВКС в борьбе с «Исламским государством» изменило расклад сил во всем регионе. При этом многими предсказывается риск для России «увязнуть в этом болоте».

 

Одно из сравнений: война Советского Союза в Афганистане, которая затянулась на долгих десять лет, в результате которой погибло 15 тысяч советских воинов и более миллиона афганцев. А цель, мол, не была достигнута. В последующем и западная коалиция во главе с США не смогли добиться выполнения озвученных планов, а в Афганистане до сих пор идет гражданская война, в которой на сегодняшний момент наибольшую активность проявляют именно талибы, которых американцы намеревались здесь полностью разгромить.

«Сравнение совершенно некорректное, – считает генерал-полковник Борис Громов, который в феврале 1989 года выводил подразделения 40-й армии, которой тогда командовал, из Афганистана. – Мы уходили из Афганистана не побежденными, а лишь выполняя приказ высшего руководства страны. Неслучайно сами афганцы до сих пор лестно отзываются о «шурави», с которыми четверть века назад воевали. И даже выйдя из Афганистана, мы оставили своеобразный запас прочности тогдашнему президенту страны Наджибулле, который мог поддерживать стабильность и успешно противостоять тем же талибам и моджахедам. Почему там ситуация кардинально изменилась –совершенно другой вопрос.

 

В Сирии тоже иная ситуация с участием нашей авиационной группировки. Лично я считаю, что это исключительно правильное решение в противостоянии такому серьезному и коварному противнику, как ИГ: бить врага, как говорили еще во время Великой Отечественной, лучше всего в его логове. Мне кажется, что нашу авиационную составляющую в Сирии можно даже увеличить, ведь эффективность ударов ВКС помогла преломить ход ситуации и позволила перейти в наступление подразделениям сирийской армии.

 

И вот что хотел бы подчеркнуть особенно: нашей армии ни в коем случае нельзя ввязываться в сухопутную операцию в Сирии. Это может иметь серьезные последствия, в первую очередь в политическом плане. В военном – в меньшей степени, подготовка современной российской армии сейчас выше всех похвал. Но неизбежны потери и, самое главное, последующее втягивание в партизанскую войну местного населения. Именно это мы проходили в Афганистане, когда встречавшие нас поначалу с цветами афганцы взялись за оружие».

 

Действительно, исторические параллели – вещь весьма рискованная и их нужно проводить, отдавая отчет не только в сходствах, но и в различиях сравниваемых ситуаций. Но и без них не обойтись. Так считает и директор Центра анализа стратегий и технологий (АСТ) Руслан Пухов, которого мы попросили спрогнозировать развитие ситуации в Сирии.

 

«Приведу два удачных примера, сравнимые с ситуацией в Сирии. Первый – это гражданская война в Алжире, которая продолжалась с 1991-го по 2002 год. Началось все с того, что выборы выиграли исламисты, но этому воспротивилась правительственная армия. Начальник Генерального штаба тогда заявил: "Лучше мы убьем два миллиона алжирцев, но останемся светским государством", – отметил он.

 

По различным оценкам, жертвами конфликта в Сирии стали около 220 тысяч человек, в том числе 70 журналистов. Конфликт закончился победой правительства, после того как сначала Исламский фронт спасения объявил о прекращении войны, а затем «Вооруженная исламская группа» была разбита правительственными войсками. Впрочем, вооруженные столкновения, пусть и низкой активности, в Алжире продолжаются и сейчас.

 

Второй пример – гражданская война в Анголе, продолжавшаяся с 1975-го по 2002 год. Это был крупный конфликт между тремя соперничающими группировками – МПЛА, ФНЛА и УНИТА. Участвовали в этом конфликте и советские военные советники (на стороне МПЛА), в том числе и наша военная техника и вооружение. В 2002 году руководство приняло условия мирного урегулирования, выдвинутые правящей МПЛА, и стало легальной оппозицией. Вооруженный конфликт был исчерпан.

 

Были и трагичные примеры. Когда в 1989 году советские войска ушли из Афганистана, оставили президенту Наджибулле наследство в виде обширной контролируемой территории, хорошо вооруженной правительственной армии и весьма умеренной оппозиции. Ситуация в Афганистане в ближайшие два года развивалась достаточно стабильно, официальный Кабул, несмотря на прогнозы о скором свержении власти, достаточно уверенно держался на плаву, в том числе при помощи России.

 

Но в 1992 году один из внештатных советников главы гайдаровского правительства убедил всех, что, мол, не нужно помогать режиму Наджибуллы боеприпасами, техникой, продовольствием. И вскоре совершенно лояльное нам правительство в Афганистане пало, а самого президента повесили. Что сейчас творится в этой стране, –общеизвестно.

 

Это все – исторические аналогии с уже совершенно определившимся конкретным финалом. А вот что касается Сирии, то ее страницы еще не закрыты».

 

О неопределенности развития ситуации в Сирии, в том числе с участием российской авиационной группировки, говорят многие эксперты. Вероятно из-за того, что кардинальных изменений за столь короткое время в этой стране не произошло. Даже вероятность не просто коалиций России и США на фронте борьбы с ИГ, но и банального взаимодействия между нашими странами не достигнуто: американцы упорно гнут свою линию, а значит, отстаивают исключительно свои личные интересы.

 

Эти «интересы» позволили за последние четыре года лишь усилить военный потенциал исламистов, а авиационные удары коалиции, как выяснилось, приходились большей частью по мирному населению, а не по боевикам. Совершенно очевидно, что неугодного США Башара Асада Барак Обама был готов свергнуть не только действиями умеренной сирийской оппозиции, но даже руками ИГ, не задумываясь о последующих выходках порожденного американцами «дитяти» на Ближнем Востоке. Сейчас законно избранная власть в Сирии имеет поддержку со стороны России, Ирана и Ливии, которые гарантируют как минимум легальность действий правительства страны.

 

В качестве негласного прогноза развития событий в Сирии и на Ближнем Востоке в целом можно рассматривать и такой вариант. На фоне активизации Башара Асада в Сирии, возможно, сблизятся давние противники – Иран и Ирак. И они могут объединиться против Саудовской Аравии, которая сейчас активно финансирует как ИГ, так и сирийскую оппозицию. А если учесть нынешнее укрепившееся влияние России и ее военные возможности, то можно предположить, что мировые цены на нефть, которые сейчас в большей степени зависят именно от Саудовской Аравии и определяются США, то участие Москвы в мировом правопорядке будет определяющим. Но это лишь негласный прогноз последствий войны в Сирии.

 

«Нельзя было говорить 22 июня 1941 года, чем закончится Великая Отечественная война, – говорит президент независимого научного центра «Институт Ближнего Востока» Евгений Сатановский. – Точно так же никто сейчас не возьмется прогнозировать дальнейшее развитие ситуации в Сирии. Но в любом случае все последующие события в этой стране повлияют на изменения мирового порядка. Вернее, они уже давно происходят. И Россия во всей этой истории – на верном пути».

 

Автор: Виктор Сокирко

Фото: Минобороны России

 

источник

Более  подробную  информацию о развитии обстановки в  Сирии  читайте Оперативная лента войны на Ближнем Востоке